От издателя Молли Форрестер, ведущая в глянцевом журнале колонку для женщин, грезит о том, чтобы какой-нибудь случай помог ей вырваться из круга скучных дамских проблем. И вот, пожалуйста: придя вечером в редакцию, Молли наступает в темноте на кровавое пятно, загубив при этом свои сногсшибательные туфельки. Воодушевившись возможностью написать сенсационный репортаж, она предпринимает рискованную попытку сама раскрыть преступление.
Средненький детективчик с замашками на что-то романтичное. Понравилась правда обложка - яркая ))
Ну что же, все банально: труп, расследование, чертовски привлекательный детектив, махинации и тп. Но не захватывает настолько, что читаешь взахлеб всю ночь, лишь бы узнать, чем же все закончится.
Средненький детективчик с замашками на что-то романтичное. Понравилась правда обложка - яркая ))
Ну что же, все банально: труп, расследование, чертовски привлекательный детектив, махинации и тп. Но не захватывает настолько, что читаешь взахлеб всю ночь, лишь бы узнать, чем же все закончится.
Ну... Угадала убийцу еще в первых главах. А вообще книга реально напоминает романы Донцовой... Только описания шмотья и мировых брендов больше, и меньше стеба! Меня все же напрягает детальное описание кто во что был одет... Это ж надо еще подать правильно!
Было скучно читать этот детектив, т.к. сразу было понятно кто убийца и кто станет возлюбленным главной героини(это все, что написано в этой книжке,больше ничего вообще)...Абсолютно нет захватывающего сюжета, и каких-либо слов, которые заставляли бы задуматься о чем-либо)
– А куда ты направишься, чтобы я могла начать волноваться?
Ее гласные (...имеется ввиду буковки...) были круглыми и упругими, как и вся она, и именно поэтому она – миллионерша, а я – ведущая колонки полезных советов. Но сегодня я уже позавидовала сумочке Трисии. Нельзя опять становиться на этот скользкий путь.
Улыбка Гарретта растаяла – я не могла понять, хорошо это или плохо. Долгую минуту он смотрел на меня, а я изо всех сил старалась не съежиться под его взглядом, несмотря на бушующий где–то под ложечкой ядерный реактор, усиленно синтезировавший микрочастицы беспокойства. Чем дольше Вилсон в молчании разглядывал меня, тем труднее мне было не корчиться от волнения. Я становилась живым пособием к Всеобщей Единой Теории Страха.
По столу были разбросаны папки, счета и рекламные материалы. Ивонн буквально кипела от ярости – ну прямо какая–нибудь гарпия из Эрреры. Брейди выглядел так, словно готов был отправиться добровольцем на любой фронт любой войны, лишь бы оказаться подальше отсюда. Гретхен, как обычно, обливалась слезами – беззвучно, но интенсивно.
Я продолжала идти. Миновала дверь. Снова уткнула глаза в пол. И тут раздалось – резко, пронзительно, визгливо и так громко, будто я нажала на сигнал тревоги в музее Гуггенхайма...
Я уже успела проинформировать Кэссиди и Трисию и начать бутылку красного вина «Шираз». Я не притворяюсь знатоком вин – зачем выставлять себя на посмешище? Вы провоцируете друзей на то, чтоб они подарили вам бутылку какого–то неизвестного вина из Вирджинии, выдавая ее за последнюю новинку с Калифорнийского побережья, а потом они сидят, откинувшись на спинку дивана и наблюдают, как вы, как последняя дура, рассуждаете о розовых лепестках в послевкусии, сложной кислотности и труде мигрантов.
А ведь есть еще все эти правила: что к чему подавать – красное вино к говядине, белое к рыбе, розовое – к чему там его подает бабушка, потому что других вин она не покупает, – вы понимаете, о чем я. Мне еще предстоит найти объяснение более сложному набору правил – каберне к тяжелому разрыву отношений, пино гри к ностальгии, мерло к мести, примерно так.
В отсутствие четко установленных правил, я решила, что «Шираз» подходит к приступам беспокойства и достала бутылку производства «Чаттер Крик» из кухонного шкафчика. Название вина тоже казалось подходящим, потому что мои зубы уже выбивали мелкую дробь.